ДОТУ – Открытый Университет Жизнеречения

Запад – в отличие от России – цивилизация с очень большой внутренней психологической напряженностью. Если сдерживающие внешние ограничения (законности, традиций и т.п.) снимаются или утрачивают свою сдерживающую способность в эмоциональном накале, то вся благообразность с западного обывателя слетает в мгновение ока, а профессиональная вымуштрованная полиция бежит от буйного стада человекоподобных обывателей, за день до этого внешне выглядевших вполне по-людски.

И одна из проблем “западного образа жизни” – психологическая разрядка – снятие внутренних напряженностей; канализация буйства одних и ответных эмоций страха других в какой-нибудь специально отведенной для этого зоне материального мира (стадион, пещера ужасов “диснейленда” и т.п.) или в “виртуальной реальности” информационного мира технической системы типа “Интернет” в пределе мечтаний.

Внутренняя напряженность социальных систем стран Запада при всей их внешне видимой благообразности, находит свое выражение в тяге западного обывателя к достижениям психологической культуры Индии, Китая, Японии (обилие фильмов про всевозможные восточные единоборства, основанные на иной культуре организации психики), где внутренняя напряженность либо ниже, либо носит иной характер; а также в отношении обывателя к проблемам психиатрии и психологии.

Очевидно, что и западная экономическая наука проявила свою полную несостоятельность в ходе Российских реформ, создав угрозу самому Западу социально-экономическими проблемами в России.

Е.Т.Гайдару и команде организаторов реформ (если они, конечно, не предумышленно злодействовали) следовало не полагаться на авторитет “чикагского рабби” Фридмана, но подумать над словами нобелевского лауреата В.Леонтьева о возможностях экономической науки Запада в оказании консультативной помощи странам иной культурной традиции в налаживании их экономики: “Мы можем дать им много мудрых советов, но мало методов, которым легко научить и научиться. Однако, последнее и есть то, что им надо.“

Если администратор второй половины прошлого века задал обществу вопрос: “Должен ли простой мужик понимать, что такое “политика”?”, то по прошествии ста лет общество в праве поставить иной вопрос: А в праве ли политики не понимать, что такое – политика? И как быть с “геополитикой”, если продолжить мысль М.Е.Салтыкова-Щедрина: Народы и политики не боятся “геополитики” потому, что не понимают её? Или в ней вообще понимать нечего: идет, бредет сама собой, как ступа с Бабою Ягой, но если кого переедет, тому не поздоровится?

То есть: С чем реально все люди сталкиваются в жизни: Политика это – нечто из рода стихийных бедствий,- наводнений, ураганов, землетрясений, – поучительный смысл воздействия которых на человечество мало кому понятен; либо же политика – заведомо отличается от стихийных бедствий, и потому её смысл должен быть понятен большинству людей заблаговременно – до того, как политика осуществится в качестве бедствия, похлеще стихийного?

Постановление о денонсации, как и само Беловежское соглашение, следует рассматривать, предварительно гласно определившись с концепцией. Борьба центров концептуальной власти за концентрацию управления в глобальной цивилизации – историческая данность прошлого; в ней выражается несовместимость нравственно обусловленных произволов множества простых людей и политиков, по вопросу о том, что есть нормальный человеческий образ жизни, а что есть преступление против него. Именно это определяет политику, и признание такого характера течения событий лежит в основе нашей точки зрения по вопросу о денонсации и, в частности, почему Президенты России и Белоруссии более правы, чем парламентское большинство и все остальные меньшинства в Государственной Думе РФ.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что хотя в Коране многократно говорится о проклятии и запрете ростовщичества, а сеющие нечестие на земле ростовщики – вне охраны коранической заповедью “не убий”, терроризм, приписываемый “исламскому фундаментализму”, в течение всего ХХ века явно обходит стороной еврейские глобальные ростовщические кланы: среди них нет убитых и искалеченных, даже случайно. Это означает, что приписываемый “исламскому фундаментализму” терроризм является хорошо отлаженной канализацией для отвода гнева мусульманского населения планеты в русло, безопасное для еврейских и иных ростовщических кланов и их хозяев.

Для творчества митрополита Иоанна было характерным отрицать молчаливо какие бы то ни было достижения во внутренней жизни страны в советский период истории и идеализировать прошлое до 1917 г., воздерживаясь от критики политики царизма в церковно-православный период истории страны. Многие считают, что все здоровые силы общества могли сплотиться в борьбе с очевидным злом современной неурядицы в государстве, попросту умалчивая или забыв о прежних разногласиях и идеологических спорах (по существу – спорах о смысле жизни человека и общества), как то делал митрополит Иоанн, пропагандируя якобы спасительные библейские учения в традиции русского православия.

Но второго ноября 1995 г. митрополит Иоанн скоропостижно и внезапно скончался на презентации отеля “Северная корона”, проводимой банком “Санкт-Петербург”. Многие до сих пор думают, что патриотическая общественность потеряла своего реального лидера. Однако дело сводится к тому, что реально патриотическая общественность утратила возможность тешить себя самообольщением, что митрополит Иоанн действительно был лидером.

Для автора неприемлемы в качестве исторической перспективы ни исторически реальный капитализм в его евро-американской модели, ни исторически реальное марксистское прошлое “Востока”, известное мировой истории по опыту России и других стран “социалистического” концентрационного лагеря. В каждой из региональных цивилизаций есть свое видение региональной и глобальной истории, в том числе и критическое видение. И, будучи выражением критического переосмысления истории Западной региональной цивилизации, книга Р.Эпперсона обладает значимостью и для понимания существа многих российских бед современности, хотя и не дает рецепта решения общих для Америки и России проблем. Единый свободный мир возможен, таким образом, только на основе общей концепции устройства общественной жизни людей и решения существующих проблем. Такой концепции, как явствует из книги Р.Эпперсона, у Запада нет (иначе бы Эпперсону не пришлось бы писать эту книгу); но проблемы у Запада есть (иначе в условиях замалчивания книга не выдержала бы 13 изданий за 7 лет).

В этом концептуальном беcплодии – слабость книги, как, в прочем, и всей западной глобальной социологии. В частности Р.Эпперсон, находясь в её общем потоке, не вошел в рассмотрение предъистории библейской цивилизации и процесса её становления, вследствие чего причины проблем, о которых он пишет, остаются вне поля зрения автора, а читателю следует обратиться к другим источникам для разъяснения вопросов, порождаемых названной книгой.

Если анализировать поведение людей в современном обществе, в котором многое неладно, то для большинства людей свойственно жить в обыденности на основе бездумных автоматизмов поведения большую часть времени, а вне обыденности (или под ее давлением) впадать в истерику или оцепенение. То есть преобладает – первая схема самоуправления, хотя реализующиеся в некоторой комбинации автоматизмы поведения возможно и были выработаны в прошлом на основе второй или третьей схемы. Это обстоятельство позволяет загружать непосредственно в долговременную память людей автоматизмы поведения и стереотипы мышления, господство которых в обществе желательно для знахарей-заклинателей социальной стихии и их подручных.

В состоянии раcслабленного безволия, которое сопутствует поведению человека взирающего в телевизор, алгоритм-сторож, который, если и существует в его психике, бездействует. И потому в художественных образах, непосредственно в долговременную память, сгружается всё. Потом это все переизлучается в эгрегор биополями. Реально долговременная память наших современников замусорена развратом, убийствами, аферизмом и прочей мерзостью, которая попала в их психику, минуя осознанное осмысление и оценку “хорошо – плохо”, “допустимо – недопустимо” (некий алгоритм-сторож – аналог в психике человека компьютерных”антивирусных программ”). Это воздействие усугубляется в отношении подрастающего поколения, для которого телевидение – одно из средств обретения жизненных навыков, разновидность школы жизни.

Кино – особенный вид искусства, в котором все три способа передачи информации действуют на зрителя одновременно, причем в обход его сознания, через подсознание. При чтении сознанию приходится трудиться над формированием собственных зрительных (а кто способен, и слуховых) образов. Образы реальной действительности в подсознании человека всегда индивидуальны и каждый свободно волен в соответствии с отпущенной ему мерой понимания выразить их словом-символом. Отсюда экранизация романа или повести обедняет духовный мир человека, незнакомого с их книжным вариантом. Что касается сценариев фильмов, то их читают, как правило, только режиссеры и актеры; редко – критики и почти никогда – зрители. Незнакомые со сценарием картины, мы тем не менее попробуем раскрыть ее иносказания – “обозначаемые” и “скрываемые”.

В фильме сделана попытка заглянуть в будущее России после перехода Земли из эпохи Рыб в эпоху Водолея. Какая культура будет доминировать в России новой эпохи, авторам сценария неясно, но их приверженность к прежней, библейской – обозначена.